Океаны. Как это было
Задумывая фильм «Океаны», французский режиссер и продюсер Жак Перрен хотел снять обитающих в нем существ на максимально близком расстоянии. Как это у него получилось, мы узнаем, перевернув эту страницу
Персона
23 августа 2018
Автор: Наталия Паласиос-Мухина


Сильный шторм у побережья французской Бретани. Вертолет взмывает над океанской волной, развивая скорость 130 км/ч. Внутри него — опытный пилот, а за бортом свисает привязанный страховкой оператор компании Galatee Films. В какой-то момент машина опускается так низко, что до поверхности моря остается менее десяти метров. Впереди высокой стеной встает другая волна. Нужна еще большая скорость, чтобы успеть взмыть вверх, пока вертолет не поглотила волна. В какой-то момент машина оказывается нос к носу с кораблем, и аварии удается избежать только чудом.

Жак Перрен уговорил пилота вертолета и оператора стать почти каскадерами и сделать так, чтобы зритель почувствовал себя внутри шторма. Бывший актер, некогда снимавшийся с Клаудией Кардинале и Марчелло Мастрояни, Перрен применил законы триллера для документального кино, сделав не просто академичный фильм о подводном мире, а захватывающую дух историю об океанах, где люди плавают бок о бок с белыми акулами, как это было в «Бондиане». За кадром звучит голос Пирса Броснана, одного из классических Джеймсов Бондов.

Правда, что вашим девизом во время съемок фильма было «Надо стать рыбами среди рыб»? Да, правда, и мы ими стали. Одно из условий нашей работы — никаких приближающих телеобъективов. Исключительно квадратные широкоугольные. Они не пугают морских обитателей размером и требуют от оператора работы бок о бок с рыбами и животными. Для этого необходимо два условия: специальный скафандр, не выпускающий воздушных пузырьков, и оператор, готовый проводить под водой бесконечное количество времени.


Какие приспособления помогли сделать задуманное реальностью?

Их было множество, самых разных. Например, мы использовали специальные беззвучные мини-вертолеты на батарейках, которые зависали в пространстве вместе с камерой и снимали полет посреди стаи птиц. Была разработана целая серия приспособлений, которые помогали работать в тот момент, когда человеческие возможности иссякали. Например, «Тетис» — камера, зафиксированная над поверхностью воды на специальном кране и позволяющая снимать даже на большой скорости без вибрации с сохранением линии горизонта при помощи гирокомпасов и специальной математической системы управления. Именно с ее помощью снимались надводные планы плывущих дельфинов. А еще подводные торпеды, управляющиеся с лодки, — благодаря им камера оказывалась посреди стаи рыб и двигалась вместе с ними на одной скорости! На разработку этих торпед ушло несколько лет, и в ней принимали участие ученые, а также специалисты французского Министерства военно-морского флота.

Какие эпизоды фильма были самыми сложными для вас?

Все было и легко, и сложно одновременно. Зрителей, как правило, поражают съемки белой акулы. Сделать такие кадры сами по себе не так сложно. Есть много способов привлечь внимание белой акулы, сделать так, чтобы она «пошла» на камеру. Другое дело — завоевать ее доверие и проплыть с ней бок о бок. Для этого помимо технических средств необходимо время и безумное желание войти к ней в доверие. Этот план снимался три раза двумя съемочными группами под предводительством второго режиссера Жака Клюзо. Первый раз оператор не успел включить камеру. Во второй раз он был неудачно расположен. В предпоследний день съемок мы сняли то, что вошло в фильм.


Как вы нашли белую акулу?

Мы тесно работали с учеными из Census of Marin Life. Это огромная океанографическая программа, которая в течение десяти последних лет объединила 2700 ученых со всего мира, для того чтобы создать единую базу знаний о море. Сегодня эти знания обширны и помогают обнаружить белую акулу (как, впрочем, и любых других морских обитателей). Ученые помогли нам, а мы помогли им тем, что предоставили уникальные кадры для их архива.

Что еще из задуманного сделать удалось, а что нет?

Нам удалось снять синего кита. Для этого потребовалось 28 недель! Зато мы получили уникальный план того, как кит заглатывает облако криля, — ничего подобного нет нигде! Это не просто научная иллюстрация того, как кит поглощает криля. Это настоящий экшн! Оператор снимает сидя на голове кита. В то же время нам так и не удалось снять, как касатки поедают стаи селедок в Норвегии. Несколько раз мы возвращались в нужное место в определенный сезон, но касатки так и не пришли. Оказалось, что в момент съемок не было сельди. Может быть тысячи объяснений, но нам этот эпизод не удался. А мама морж в финальном плане фильма?! Мы запланировали этот кадр в самом начале съемок и потратили три года на его реализацию!

Как долго проходили съемки?

Семь лет. Так было и в случае с «Птицами», и с «Микрокосмом». Каждый фильм — большая часть жизни. Я как-то решил посчитать, сколько подобных фильмов можно снять в течение жизни, если начать в 21 год. Не более семи! Снимая «Океаны», мы тратили примерно месяц-два на каждый тип рыб. Речь идет только о непосредственных съемках под водой. Я не говорю о подготовке к съемкам, организации путешествий, технических инсталляциях на месте съемки. Все это для того, чтобы снять, как правило, минутный эпизод. Многое зависело от условий съемки. Иногда по истечении месяца или двух нам случалось вернуться домой не солоно хлебавши, с сознанием того, что через год, в то же самое время, придется вернуться сюда снова. Были места, куда мы возвращались несколько раз. В некоторых местах, например в экваториальных водах, в тропиках мы можем получить перспективу на расстоянии 30–40 метров. Но, например, на Северном полюсе приходилось довольствоваться съемками на расстоянии меньше 5 метров. И если во время самого начала ледохода видимость более-менее хорошая, то, как только лед начинает подтаивать и пресная вода смешивается с соленой, образуется некий эффект, который совершенно портит видимость под водой. Операторы находились на расстоянии двух-трех метров с огромными нарвалами и не видели их под водой. Доходило до нелепого: мы поднимаем голову над водой — вот они. Опускаемся под воду — их нет.


Существует немало фильмов про океан? Чем ваш отличается от них?

Фильм снят так, что это не мы смотрим на рыб, а рыбы смотрят на нас. Нашей задачей было передать поэзию моря. Кстати, единственное место, где наши фильмы не покупаются, — это Великобритания. Потому что у них есть ВВС, Channel 4, они привыкли к дидактическим, откомментированным форматам. Наш фильм скорее строится на эмоциях, а не на объяснениях и идеях.

Что лично вас связывает с морем?

В молодости я был юнгой на рыбацком корабле. Потом, лет 40 назад, у меня было свое суденышко для ловли сардин и анчоусов в Средиземном море. Я обожаю море, но мои знания о нем ограничивались подходом рыбака. Именно рыбаки познакомили меня с морем, объяснили его, прежде чем я сформировал собственное отношение к нему.

Что такое океан?

Это наше ощущение свободы! Океан, горизонт, бесконечность, путешествие — все это синонимы свободы. Океан, как и чувство свободы, невозможно уничтожить, он возрождается сам собой. Люди — часть океана, и наши соленые слезы тому подтверждение. Океан может обойтись без нас, а мы не можем прожить без него ни дня. Об этом рассказывает фильм.

«Океан» завершает серию ваших фильмов про природу?

Нет! Я готовлю кино про другую стихию. Но об этом расскажу в другой раз.



ru.petrel-global.com
Подписка на новости о яхтах, катерах, путешествиях
Присоединяйтесь:
Подписка на журнал YACHTING
Выбрать подписку
Все номера журнала в вашем смартфоне: